Неточные совпадения
Но радость их вахлацкая
Была непродолжительна.
Со смертию Последыша
Пропала ласка барская:
Опохмелиться не дали
Гвардейцы вахлакам!
А за луга поемные
Наследники с крестьянами
Тягаются доднесь.
Влас за крестьян ходатаем,
Живет в Москве…
был в Питере…
А
толку что-то нет!
На радости целуются,
Друг дружке обещаются
Вперед не драться зря,
А с
толком дело спорное
По разуму, по-божески,
На чести повести —
В домишки не ворочаться,
Не видеться ни с женами,
Ни с малыми ребятами,
Ни с стариками старыми,
Покуда делу спорному
Решенья не найдут,
Покуда не доведают
Как ни на
есть доподлинно:
Кому живется счастливо,
Вольготно на Руси?
Скотинин (Стародуму). Я шел
было к тебе добиться
толку. Жених…
Покуда шли эти
толки, помощник градоначальника не дремал. Он тоже вспомнил о Байбакове и немедленно потянул его к ответу. Некоторое время Байбаков запирался и ничего, кроме «знать не знаю, ведать не ведаю», не отвечал, но когда ему предъявили найденные на столе вещественные доказательства и сверх того пообещали полтинник на водку, то вразумился и,
будучи грамотным, дал следующее показание...
Понятно, как должен
был огорчиться бригадир, сведавши об таких похвальных словах. Но так как это
было время либеральное и в публике ходили
толки о пользе выборного начала, то распорядиться своею единоличною властию старик поопасился. Собравши излюбленных глуповцев, он вкратце изложил перед ними дело и потребовал немедленного наказания ослушников.
Воротились добры молодцы домой, но сначала решили опять попробовать устроиться сами собою. Петуха на канате кормили, чтоб не убежал, божку съели… Однако
толку все не
было. Думали-думали и пошли искать глупого князя.
Михайлов между тем, несмотря на то, что портрет Анны очень увлек его,
был еще более рад, чем они, когда сеансы кончились и ему не надо
было больше слушать
толки Голенищева об искусстве и можно забыть про живопись Вронского.
Эти два обстоятельства
были: первое то, что вчера он, встретив на улице Алексея Александровича, заметил, что он сух и строг с ним, и, сведя это выражение лица Алексея Александровича и то, что он не приехал к ним и не дал энать о себе, с теми
толками, которые он слышал об Анне и Вронском, Степан Аркадьич догадывался, что что-то не ладно между мужем и женою.
Пошли
толки о том, отчего пистолет в первый раз не выстрелил; иные утверждали, что, вероятно, полка
была засорена, другие говорили шепотом, что прежде порох
был сырой и что после Вулич присыпал свежего; но я утверждал, что последнее предположение несправедливо, потому что я во все время не спускал глаз с пистолета.
А вы что, мои голубчики? — продолжал он, переводя глаза на бумажку, где
были помечены беглые души Плюшкина, — вы хоть и в живых еще, а что в вас
толку! то же, что и мертвые, и где-то носят вас теперь ваши быстрые ноги?
Словом, пошли
толки,
толки, и весь город заговорил про мертвые души и губернаторскую дочку, про Чичикова и мертвые души, про губернаторскую дочку и Чичикова, и все, что ни
есть, поднялось.
Словом, все
было хорошо, как не выдумать ни природе, ни искусству, но как бывает только тогда, когда они соединятся вместе, когда по нагроможденному, часто без
толку, труду человека пройдет окончательным резцом своим природа, облегчит тяжелые массы, уничтожит грубоощутительную правильность и нищенские прорехи, сквозь которые проглядывает нескрытый, нагой план, и даст чудную теплоту всему, что создалось в хладе размеренной чистоты и опрятности.
В собравшемся на сей раз совете очень заметно
было отсутствие той необходимой вещи, которую в простонародье называют
толком.
— Да никакого
толку не добьетесь, — сказал проводник, — у нас бестолковщина. У нас всем, изволите видеть, распоряжается комиссия построения, отрывает всех от дела, посылает куды угодно. Только и выгодно у нас, что в комиссии построения. — Он, как видно,
был недоволен на комиссию построенья. — У нас так заведено, что все водят за нос барина. Он думает, что всё-с как следует, а ведь это названье только одно.
Прежние заключения и догадки совсем
были сбиты с
толку.
Уж тогда плохо, когда пойдут на кулаки: уж тут
толку не
будет — только ворам пожива.
Показания, свидетельства и предположения Ноздрева представили такую резкую противоположность таковым же господ чиновников, что и последние их догадки
были сбиты с
толку.
— Знай господин сам хотя сколько-нибудь
толку в хозяйстве да умей различать людей — у него
будет всегда хороший управитель».
— Но позвольте, — сказал наконец Чичиков, изумленный таким обильным наводнением речей, которым, казалось, и конца не
было, — зачем вы исчисляете все их качества, ведь в них
толку теперь нет никакого, ведь это всё народ мертвый. Мертвым телом хоть забор подпирай, говорит пословица.
Тут
был на эпиграммы падкий,
На всё сердитый господин:
На чай хозяйский слишком сладкий,
На плоскость дам, на тон мужчин,
На
толки про роман туманный,
На вензель, двум сестрицам данный,
На ложь журналов, на войну,
На снег и на свою жену. //……………………………………
Друзья мои, что ж
толку в этом?
Быть может, волею небес,
Я перестану
быть поэтом,
В меня вселится новый бес,
И, Фебовы презрев угрозы,
Унижусь до смиренной прозы;
Тогда роман на старый лад
Займет веселый мой закат.
Не муки тайные злодейства
Я грозно в нем изображу,
Но просто вам перескажу
Преданья русского семейства,
Любви пленительные сны
Да нравы нашей старины.
Как их писали в мощны годы,
Как
было встарь заведено…»
— Одни торжественные оды!
И, полно, друг; не всё ль равно?
Припомни, что сказал сатирик!
«Чужого
толка» хитрый лирик
Ужели для тебя сносней
Унылых наших рифмачей? —
«Но всё в элегии ничтожно;
Пустая цель ее жалка;
Меж тем цель оды высока
И благородна…» Тут бы можно
Поспорить нам, но я молчу:
Два века ссорить не хочу.
Онегин
был готов со мною
Увидеть чуждые страны;
Но скоро
были мы судьбою
На долгий срок разведены.
Отец его тогда скончался.
Перед Онегиным собрался
Заимодавцев жадный полк.
У каждого свой ум и
толк:
Евгений, тяжбы ненавидя,
Довольный жребием своим,
Наследство предоставил им,
Большой потери в том не видя
Иль предузнав издалека
Кончину дяди старика.
И что ж? Глаза его читали,
Но мысли
были далеко;
Мечты, желания, печали
Теснились в душу глубоко.
Он меж печатными строками
Читал духовными глазами
Другие строки. В них-то он
Был совершенно углублен.
То
были тайные преданья
Сердечной, темной старины,
Ни с чем не связанные сны,
Угрозы,
толки, предсказанья,
Иль длинной сказки вздор живой,
Иль письма девы молодой.
Он
был не глуп; и мой Евгений,
Не уважая сердца в нем,
Любил и дух его суждений,
И здравый
толк о том, о сем.
Он с удовольствием, бывало,
Видался с ним, и так нимало
Поутру не
был удивлен,
Когда его увидел он.
Тот после первого привета,
Прервав начатый разговор,
Онегину, осклабя взор,
Вручил записку от поэта.
К окну Онегин подошел
И про себя ее прочел.
Разница
была только в том, что вместо сидения за указкой и пошлых
толков учителя они производили набег на пяти тысячах коней; вместо луга, где играют в мяч, у них
были неохраняемые, беспечные границы, в виду которых татарин выказывал быструю свою голову и неподвижно, сурово глядел турок в зеленой чалме своей.
Ранним утром, часов в шесть, он отправился на работу, на берег реки, где в сарае устроена
была обжигательная печь для алебастра и где
толкли его.
— Это пусть, а все-таки вытащим! — крикнул Разумихин, стукнув кулаком по столу. — Ведь тут что всего обиднее? Ведь не то, что они врут; вранье всегда простить можно; вранье дело милое, потому что к правде ведет. Нет, то досадно, что врут, да еще собственному вранью поклоняются. Я Порфирия уважаю, но… Ведь что их, например, перво-наперво с
толку сбило? Дверь
была заперта, а пришли с дворником — отперта: ну, значит, Кох да Пестряков и убили! Вот ведь их логика.
Мармеладов остановился, хотел
было улыбнуться, но вдруг подбородок его запрыгал. Он, впрочем, удержался. Этот кабак, развращенный вид, пять ночей на сенных барках и штоф, а вместе с тем эта болезненная любовь к жене и семье сбивали его слушателя с
толку. Раскольников слушал напряженно, но с ощущением болезненным. Он досадовал, что зашел сюда.
Мартышка, в Зеркале увидя образ свой,
Тихохонько Медведя
толк ногой:
«Смотри-ка», говорит: «кум милый мой!
Что́ это там за рожа?
Какие у неё ужимки и прыжки!
Я удавилась бы с тоски,
Когда бы на неё хоть чуть
была похожа.
А, ведь, признайся,
естьИз кумушек моих таких кривляк пять-шесть:
Я даже их могу по пальцам перечесть». —
«Чем кумушек считать трудиться,
Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?»
Ей Мишка отвечал.
Но Мишенькин совет лишь попусту пропал.
Вскоре все заговорили о Пугачеве.
Толки были различны. Комендант послал урядника с поручением разведать хорошенько обо всем по соседним селениям и крепостям. Урядник возвратился через два дня и объявил, что в степи верст за шестьдесят от крепости видел он множество огней и слышал от башкирцев, что идет неведомая сила. Впрочем, не мог он сказать ничего положительного, потому что ехать далее побоялся.
Все
были поражены. «Ну, — сказал комендант, — видно, нам от него
толку не добиться. Юлай, отведи башкирца в анбар. А мы, господа, кой о чем еще потолкуем».
Помилуйте, не вам, чему же удивляться?
Что нового покажет мне Москва?
Вчера
был бал, а завтра
будет два.
Тот сватался — успел, а тот дал промах.
Всё тот же
толк, и те ж стихи в альбомах.
Все эти
толки доходили до нее, но она пропускала их мимо ушей: характер у нее
был свободный и довольно решительный.
— Экой ты чудак! — небрежно перебил Базаров. — Разве ты не знаешь, что на нашем наречии и для нашего брата «неладно» значит «ладно»? Пожива
есть, значит. Не сам ли ты сегодня говорил, что она странно вышла замуж, хотя, по мнению моему, выйти за богатого старика — дело ничуть не странное, а, напротив, благоразумное. Я городским
толкам не верю; но люблю думать, как говорит наш образованный губернатор, что они справедливы.
Он
был ловкий придворный, большой хитрец, и больше ничего; в делах
толку не знал, ума не имел, а умел вести свои собственные дела: тут уж никто не мог его оседлать, а ведь это главное.
— С неделю тому назад сижу я в городском саду с милой девицей, поздно уже, тихо, луна катится в небе, облака бегут, листья падают с деревьев в тень и свет на земле; девица, подруга детских дней моих, проститутка-одиночка, тоскует, жалуется, кается, вообще — роман, как следует ему
быть. Я — утешаю ее: брось, говорю, перестань! Покаяния двери легко открываются, да — что
толку?.. Хотите
выпить? Ну, а я —
выпью.
— В девицах знавал, в одном кружке мудростям обучались, теперь вот снова встретились, года полтора назад. Интересная дама. Наверное —
была бы еще интересней, но ее сбил с
толку один… фантазер. Первая любовь и прочее…
— Как везде, у нас тоже
есть случайные и лишние люди. Она — от закавказских прыгунов и не нашего
толка. Взбалмошная. Об йогах книжку пишет, с восточными розенкрейцерами знакома будто бы. Богатая. Муж — американец, пароходы у него. Да, — вот тебе и Фимочка! Умирала, умирала и вдруг — разбогатела…
— Пойдут. Все идут. А —
толк будет, господа?
Толк должен
быть, — сказал он, тихо всхлипнув. — Ежели вся рабочая массыя объявляет — не можем!
— И все — не так, — сказала Дуняша, улыбаясь Самгину, наливая ему кофе. — Страстный — вспыхнул да и погас. А настоящий любовник должен
быть такой, чтоб можно повозиться с ним, разогревая его. И лирических не люблю, — что в них
толку? Пенится, как мыло, вот и всё…
Бальзаминова. Да
будет ли толк-то какой-нибудь?
Сказать ей о глупых
толках людей он не хотел, чтоб не тревожить ее злом неисправимым, а не говорить тоже
было мудрено; притвориться с ней он не сумеет: она непременно добудет из него все, что бы он ни затаил в самых глубоких пропастях души.
«Нет, пусть замолкнут
толки, пусть посторонние лица, посещающие дом Ольги, забудут немного его и увидят уж опять каждый день там тогда, когда они объявлены
будут женихом и невестой».
Барон вел процесс, то
есть заставлял какого-то чиновника писать бумаги, читал их сквозь лорнетку, подписывал и посылал того же чиновника с ними в присутственные места, а сам связями своими в свете давал этому процессу удовлетворительный ход. Он подавал надежду на скорое и счастливое окончание. Это прекратило злые
толки, и барона привыкли видеть в доме, как родственника.
«Люди знают! — ворочалось у него в голове. — По лакейским, по кухням
толки идут! Вот до чего дошло! Он осмелился спросить, когда свадьба. А тетка еще не подозревает или если подозревает, то, может
быть, другое, недоброе… Ай, ай, ай, что она может подумать? А я? А Ольга?»
— Времени мало
было, — начал он, запинаясь, — утром встанешь, убирают комнаты, мешают, потом начнутся
толки об обеде, тут хозяйские дети придут, просят задачу поверить, а там и обед. После обеда… когда читать?
И письмо пошло ходить из рук в руки. Начались
толки и догадки: от кого и о чем оно могло
быть? Все, наконец, стали в тупик.
А теперь, когда Илья Ильич сделался членом ее семейства, она и
толчет и сеет иначе. Свои кружева почти забыла. Начнет шить, усядется покойно, вдруг Обломов кричит Захару, чтоб кофе подавал, — она, в три прыжка, является в кухню и смотрит во все глаза так, как будто прицеливается во что-нибудь, схватит ложечку, перельет на свету ложечки три, чтоб узнать, уварился ли, отстоялся ли кофе, не подали бы с гущей, посмотрит,
есть ли пенки в сливках.
Акулины уже не
было в доме. Анисья — и на кухне, и на огороде, и за птицами ходит, и полы моет, и стирает; она не управится одна, и Агафья Матвеевна, волей-неволей, сама работает на кухне: она
толчет, сеет и трет мало, потому что мало выходит кофе, корицы и миндалю, а о кружевах она забыла и думать. Теперь ей чаще приходится крошить лук, тереть хрен и тому подобные пряности. В лице у ней лежит глубокое уныние.